Новости

Таковы результаты социологического опроса, проведенного в феврале 2012 года «Левада-центром».  Аналогичный опрос, проведенный в России почти год назад, сразу после аварии на АЭС «Фукусима-1», демонстрировал серьезное падение уровня доверия россиян к атомной энергетике. Тогда за ее активное развитие выступали всего 22%, за сохранение на нынешнем уровне — 30%, постепенного сворачивания хотели 27%, совершенного отказа от АЭС — 12%. Опрос, проведенный в 2010 году, до аварии на японской атомной станции, показал, что общее число сторонников атомной энергетики составляло 73% (за активное развитие — 36%, за сохранение на нынешнем уровне — 37%). Число противников равнялось 14% (предлагали постепенно сворачивать 10%, совершенно отказаться — 4%).

Алексей Гражданкин, заместитель директора «Левада-центра»:

Постфукусимский синдром, кстати, сильнее сказался на европейцах, чем на россиянах. Ситуация такова, что европейское общество живет более благополучно. У россиян, как правило, больше других более актуальных проблем. Для нас по-прежнему важны проблемы материального благополучия. Какие-то глобальные проблемы интересуют население существенно меньше, особенно те, что могут создать проблемы лишь в отдаленном будущем, а могут и не создать. Они вызывают меньше беспокойства и внимания, чем в более благополучных обществах.
Для России закрытие АЭС — это проблемы для жителей в моногородах, когда все оказываются в условиях безработицы и вынужденной миграции. Поэтому люди у нас мыслят более прагматично. Большинство людей в России не так защищены от материальных потрясений, чем европейцы. Трезвый расчет для населения России важнее отдаленных и гипотетических угроз.
Кроме того, люди понимают, что атомная энергетика дает дешевую и стабильную энергию. Это очень серьезный ее плюс в глазах россиян. Тем более что альтернатив ей пока нет. Основная проблема для наших граждан — это цены, точнее их рост.
Понятно, что будущее за атомной энергетикой, и со временем люди выходят из беспокойства и шока после Фукусимы. К гидроэнергетике у нас отношение подорвано и культурно-историческими, и экологическими последствиями в ходе затоплений территорий, когда строились гидроэлектростанции на европейской территории России. Это тоже влияет на отсутствие достойной альтернативы, для которой пока идеального решения не найдено. И на фоне этого атомная энергетика смотрится для граждан более приемлемо.

Александр Прудник, старший научный сотрудник Института социологии РАН, Нижегородская область:

Синдром Фукусимы, как это ни покажется на первый взгляд удивительным, меньше всего сказался именно на России. Потому что этот синдром для Европы оказался более травмирующим, в то время как для нас он был достаточно фоновым. Рост тревожного отношения к атомной энергетике, конечно, наблюдался, но такого уровня как, например, в Германии с ее отказом от мирного атома, мы не достигли.

Постфукусимский негатив приостанавливал в Европе реализацию атомных проектов, в то время как у нас уже после аварии в Японии прошло утверждение, в том числе и на общественных слушаниях, проекта строительства атомной станции в Нижегородской области. Сейчас же, и по опросу это видно, острота проблемы спала, а экономические проблемы никуда не делись. Они являются доминирующим мотивом при формировании отношения к атомной энергетике, которая дает ресурс для восстановления региональных экономик. Фукусимский синдром носил в России кратковременный характер, не был глубинным и поэтому был быстро преодолен. Тем более что эта авария опровергла бытовавшее до этого мнение, что в России отсталые технологии и низкий уровень защищенности атомных объектов. Это все, как показали факты, было заблуждением.
Фукусима доказала, что с атомной энергетикой и безопасностью у нас в стране дело обстоит не хуже, а лучше. Именно поэтому резко возрос уровень доверия в отношении атомной энергетики, и в том числе к Росатому, который отвечает за реализацию этих проектов. В России, в отличие от некоторых других стран, будущее у атомной генерации есть и оно довольно позитивно. Мы редкий случай того, когда идет позитивное отношение и к атомной энергетике, как с экономической, так и с экологической точки зрений, не считая социальной — за чем тщательно следит Росатом. Масштаб информационной волны после аварии был серьезный, а реальные последствия оказались минимальны. Да и альтернативы народ, мыслящий здраво и прагматично, не видит.

Что касается, проявления этого синдрома в европейских странах, то больше всего от него пострадала Германия. Но я считаю, что ее отказ носил сиюминутный характер. Мировая элита в условиях финансового кризиса предпочла не идти на конфликт с общественным мнением, а спокойно переждать. Это временное решение проблемы. Я уверен, что атомная энергетика в Германии и Европе будет развиваться и дальше.