Белоярская АЭС 8 апреля рассчитывает получить лицензию на продление на 15 лет расчетного срока эксплуатации единственного действующего реактора БН-600. Это единственный такой реактор и в России, и в мире.
30.03.2010
Рафаэль Арутюнян, первый заместитель директора Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН
С быстрыми реакторами с легким теплоносителем – натрием – первой в мире продвинулась Россия. Были и исследовательские (БОР-60 в Димитровграде, потом был БН-350, который в Шевченко проработал много лет), а БН-600 как энергетический реактор для атомной станции работает безаварийно уже 30 лет. Он такой единственный и в России, и в мире.
Разработками подобных реакторов занимались и американцы, и французы, у которых по разным причинам эта программа остановлена и свернута. И не потому что технология эта плоха, просто у них были определенные сложности, как это бывает с любыми новыми технологиями. Мы же за 30 лет технологию освоили хорошо и получили уникальный опыт работы с самой передовой технологией. Еще в 50-е годы и американцы, и французы, и мы уже понимали, что быстрые реакторы с натриевым теплоносителем имеют очень хороший потенциал для энергетики будущего. Ведь в этом случае решается задача топливообеспечения, расширенного воспроизводства топлива. Поэтому реакторами этого типа интересовались многие, но реального успеха, доведенного до практического воплощения, добились только мы. Сейчас все, кстати, возвращаются к этому вопросу. Вопрос будущих быстрых реакторов для этих стран по-прежнему существует и в натриевом варианте. Японцы тоже работают над этим – у них есть некий опыт, но с некоторыми трудностями. Пусть и с замедлением, но они также рассматривают натриевое направление как перспективу. Собственно, как и китайцы, у которых есть интерес к российским быстрым реакторам. Это не удивительно, потому что у технологии есть преимущества, а у нас есть позитивный и реальный опыт в этом плане. Индия абсолютно точно занимается быстрыми реакторами и в ближайшее время собирается строить несколько блоков, пока своими силами, но вопрос сотрудничества с нами стоит в повестке обсуждения.
Новый реактор БН-800, который уже готов на 30%, рассматривается как промежуточное звено для отработки вопросов технологии замкнутого топливного цикла. Есть там и специальное предназначение, связанное с утилизацией оружейного плутония в рамках российско-американских отношений. Как серийный реактор в атомной энергетике сегодня рассматривается уже реактор БНК-1200. Прежде всего, в рамках решения задач развития атомной энергетики России. Поскольку замкнутый топливный цикл – это не просто желание, а понимание всех стран, что именно этот цикл решает вопросы топливного обеспечения атомной энергетики. Природа подарила нам уран-238, который «живет» 4 млрд. лет. А в нем содержится всего-навсего 0,7% урана-235, который «живет» всего 700 млн. лет. За время, пока планета Земля существовала, количество урана-235 уменьшилось в два в седьмой степени раз. То есть уран буквально уходит из-под ног. В этом смысле запасов урана – разведанных, прогнозируемых и экономически оправданных – по разным оценкам хватит на 100 лет. Реальное обеспечение на большие сроки – это переход на замкнутый цикл с наработкой плутония из урана-238. Соответственно, есть несколько технологий, которые приняты в рамках новой технологической платформы ФЦП. Есть три типа быстрых реакторов: БНК-1200, СВБР (свинцово-висмутовый, 100 МВт мощности) и свинцовый реактор – опытно-демонстрационный на 300 МВт. Каждый из них имеет свои преимущества, особенности и нишу. И наша задача в том, чтобы к 2020 году выйти на новый уровень знания и понимания в плане дальнейшего развития быстрых технологий. Поэтому отрабатываются вопросы топлива разных видов: МОКС-топливо (уран-плутониевое оксидное), нитридное топливо (плотное), возможно, металлическое топливо. Также решается вопрос реакторных технологий и, соответственно, атомных станций с этими быстрыми реакторами, вопрос фабрикации и переработки топлива.
